На следующий день оба наших гостя сели на утренний поезд и уехали. Спешить было некуда, и я решил осмотреть следы возле махана, с которого незадачливые охотники видели двух тигров. Пока я бродил вокруг махана, мои проводники обнаружили кровавые следы и криками подозвали меня к ним. Я с интересом стал осматривать найденный след. Осторожно пройдя по нему несколько десятков ярдов, мы увидели крупного тигра–самца, лежащего в луже крови.
Осмотрев местность, мы все сразу поняли. Благодаря исключительно счастливому стечению обстоятельств шальная пуля попала совсем в другого тигра. Тот, видимо, бродил вокруг, не решаясь подойти к буйволу, принадлежащему его сопернику. В то же время хищник и не хотел совеем уходить отсюда. Я никогда больше не сталкивался с подобным случаем.
Удивительно удачная охота была проведена однажды в Гвалиоре. Мы решили организовать загон на участке, где, по слухам, водилось много тигров. На дне оврага шириной в пятьдесят ярдов были сооружены на деревьях два махана. На одном из: них сидели я и мистер Крамп, в то время как раджа Пахаргарха, полковники Хачисон и Коллинс устроились на другом.
Дно и края оврага перёд маханами заросли густой травой и кустарником вперемежку с большими деревьями. Прямо по фронту заросли расступались таким образом, что любой–крупный зверь при своем приближении сразу же оказывался у нас на виду. Через десять мнут после того как мы услышали вдалеке шум, производимый загонщиками, меня словно током ударило Сквозь кустарник прямо на пас спокойно двигалось целое семейство: взрослый самец, тигрица и три молодых тигра.
Дальше произошло нечто поразительное: все пятеро — Крамп, два английских полковника, раджа и я выстрелили так как будто заранее согласовали свои действия. Это было тем более удивительно, что мы с раджей, будучи опытными охотниками и хорошо знавшие местность, никак не могли дать совета нашим компаньонам, так как нас все равно не услышали бы на другом махане.
Тигры шли беспорядочно. И пока передний не подошел на тридцать ярдов к махану, где сидели мы с Крампом, никто не стрелял. Затем в течение нескольких секунд почти одновременно прозвучали выстрелы: четыре тигра упали замертво, а пятый — раненый — повернул и побежал назад. Пробежав пятьсот ярдов, он также испустил дух. Остается только удивляться тому, что каждый охотник стрелял по «своему» тигру, хотя заранее мы об этом не сговаривались. Естественно, все охотники были очень довольны добычей и с большой радостью сфотографировались на фоне трофеев.
Иногда случается, что два человека стреляют одновременно, из‑за чего трудно бывает определить, чья пуля попала в цель.
Как‑то раз я организовал загон для охоты на тигра. Соорудили два махана: на одном из них сидели махараджа Джайпура и его друг американец, а на другом я с махараджей Симура. Загонщики выгнали тигра. Он появился на расстоянии тридцати ярдов от обоих маханов. Я предложил моему спутнику выстрелить. Однако, когда он поднял ружье, зверь заметил движение и повернулся к нам, рыча и поводя хвостом. Тем не менее выстрел раздался. Тигр упал и остался лежать неподвижно.
Поскольку зверь был виден и с другого махана, американец тоже выстрелил. Оба выстрела прозвучали одновременно. Во всяком случае так решили не только мы, но также загонщики и наблюдатели. Конечно, на обоих маханах считали, что смертельная пуля была выпущена с их стороны, и, едва спустившись на землю, оба охотника стали претендовать на тигра. Махараджа Симура сказал, что стрелял в голову, а американец утверждал, что в плечо.
Однако, когда я начал осматривать зверя, то вообще не обнаружил никаких следов ранения. Шкура была совершенно цела. Вокруг собралась большая толпа. Я крикнул, что тигр, возможно, еще жив. Людей как ветром сдуло. Мои спутники торопливо зарядили свое оружие. Однако тигр лежал неподвижно. Случай действительно был курьезный: зверь, очевидно, испустил дух именно в тот момент, когда оба охотника выстрелили.
Я детально осмотрел пасть тигра и обнаружил небольшое отверстие под языком. Пуля, очевидно, попала в его раскрытую пасть, отсюда проникла в самое уязвимое место — верхнюю часть шейного позвонка — и убила зверя наповал.
Эти случаи говорят о том, что самообладание даже в минуту самой отчаянной ситуации позволяет получить один–единственный шанс, который, судьба всегда оставляет в запасе.
Люди, незнакомые с повадками диких животных, часто удивляются, обнаружив, что звери, которые обычно благоразумно избегают человека, попав в трудное положение, не обращают на него внимания или даже ищут его общества. Правда, это больше относится к местам, подобным моему родному Раджастхану, где население не так плотно и где диким зверям не приходится часто встречаться с человеком. Иное дело в густонаселенных и цивилизованных районах, где нет ни джунглей, ни кустарников…
В молодости я был большим любителем охоты с собаками. Вспоминаю случай, когда заяц, не зная, что именно я спустил на него собак, искал спасения у ног моей лошади. К моему стыду, собаки растерзали зайца прежде, чем я смог спасти его.
Или взять, например, замбара — крупного индийского оленя, принадлежащего к числу очень пугливых животных. Он обладает исключительно тонким обонянием и на него очень трудно охотиться. Почуяв опасность, замбар сломя голову несется прочь. Тем не менее я знаю несколько случаев, когда замбар явно искал у человека помощи.
Находясь однажды в охотничьем лагере Савай–Мадхопур, я отправился на поиски замбара со своим другом, собиравшимся скоро покинуть Индию. Оленей в тамошних местах водилось множество, однако после целого дня поисков мы не нашли ни одного из них. Вечером за ужином мой друг совершенно расстроился. Я обещал ему, что до отъезда он, если не подстрелит, то по крайней мере увидит оленя.